"Военный коммунизм" - вынужденная политика или программный идеал большевизма

Скачать работу - "Военный коммунизм" - вынужденная политика или программный идеал большевизма

Вооруженное сопротивление крестьян тамбовской губернии, начатое летом 1920 г. (“антоновщина”), стало катализатором массового крестьянского протеста.

Крестьянские формирования действовали на Украине, Урале, в Сибири, Поволжье. Также сложное положение сложилось в городе.

Хозяйственная разруха, остановка предприятий, подрывали основу установившийся власти. На закрытие заводов, сокращение хлебной нормы, угрозу голода рабочие отвечали демонстрациями, а затем и забастовками.

Антибольшевистские выступления в городах, вооруженная борьба крестьянства повлияли на настроение армии. 1 марта 1921 г. начался мятеж военных моряков в Кронштадте.

Разразился глубокий общественно-политический кризис.

Итогом 'военного коммунизма' стал неслыханный спад производства: в начале 1921 года объем промышленного производства составил только 12% довоенного, а выпуск железа и чугуна -2.5%. Объем продуктов, шедших на продажу, сократился на 92%, государственная казна на 80% пополнялась за счет продразверстки. С 1919 года целые районы переходили под контроль восставших крестьян.

Весной и летом в Поволжье разразился жуткий голод: после конфискации не осталось зерна.

Эмигрировало около 2 млн.

Россиян, большинство из них - горожане. В отечественной историографии проводимая сразу после революции политика оценивается как вынужденная. К примеру, вот что пишет о продразверстке Л.Н.Троцкий в 1922г. : “Советская власть застала не вольную торговлю хлебом, а монополию, опиравшуюся на старый торговый аппарат.

Гражданская война разрушила этот аппарат.

Государству ничего не оставалось, как создать наспех государственный аппарат для изъятия хлеба у крестьян и сосредоточения его в своих руках.” [1] “Военный коммунизм” характеризуется как мера осажденной крепости, а не социалистического хозяйства.

Чудовищный спад в промышленности объяснялся диспропорцией в ее отраслях, внесенной империалистической, а затем и гражданской войнами. Чтобы извлечь самые необходимые продукты для воюющей армии и для рабочего класса был создан временный централизованный аппарат, который признавался громоздким и неповоротливым. “Политика изъятия излишков у крестьян вела неизбежно к сокращению и понижению сельскохозяйственного производства.

Политика уравнительной заработной платы вела неизбежно к понижению производительности труда.

Политика централизованного бюрократического руководства промышленностью исключала возможность действительно централизованного и полного использования технического оборудования и наличной рабочей силы.” [2] Так же усугубляло положение России отсутствие какой либо помощи с запада, где вопреки ожиданиям так и не разгорелся пожар мировой революции.

Вместо технической и организационной помощи, от туда приходила одна военная интервенция за другой.

Зачастую, при рассмотрении этого вопроса, ссылались на письмо Маркса Н.Даниэльсону (1883 г.): “если европейский пролетариат овладеет властью до того, как русская община будет окончательно ликвидирована историей, то в России и община сможет стать исходным пунктом коммунистического развития.” Эффективность военизированной формы организации труда доказывалась быстротой завершения и победным исходом гражданской войны.

Безусловно, подобные высказывания нельзя назвать необосновынными – во многих странах в периоды гражданских войн, локальных и глобальных конфликтов проводилась во многом схожая политика, причем, вне зависимости от существовавшего в них строя (во время Великой Французской революции, в Германии на протяжении Первой мировой войны). Подобные чрезвычайные меры помогали мобилизировать производственые силы и переориентировать промышленность на военные нужды. С другой стороны, ввиду сложившигося в СССР строя, объективность советских ученых сомнительна. В западной историографии сложилось абсолютно противоположное мнение: “Военный коммунизм” – попытка большевиков воплотить свои программные идеалы.

Влияние же военной ситуации на проводимую ими политику считалось малозначительным. В качестве примера можно привести высказывание Р.Пайпса: “Конечно, в какой-то части политика военного коммунизма вынужденно решала неотложные проблемы.

Однако в целом она была отнюдь не “временной мерой”, но самонадеянной и, как оказалось, преждевременной попыткой ввести в стране полноценный коммунистический строй” [3] Мнение зарубежных ученых не стоит безоглядно принимать как истинное.

Долгое время советское общество было практически полностью закрытым и, в отсутствии доступа к документам, в западном обществе складывались многие, зачастую не верные, стереотипы.

Объективность зарубежных авторов также можно подвергнуть сомнению – на многие работы наложила отпечаток ситуация холодной войны.

Наконец, ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов военную ситуацию в стране. Любая сила, пришедшая к власти, может осуществлять политику, относительно независимую от положения дел в государстве, только в случае, если она имеет запас финансовых и производственных ресурсов и полностью контролирует ситуацию в стране.

Большевики после революции получили ограниченный запас денег, находящуюся в глубоком кризисе промышленность, интервенцию и гражданскую войну. Ни о какой свободе действий не могло быть и речи. Новый взгляд на политику 1918-1920 годов сложился в отечественной литературе за последнее десятилетие.

Впервые он был выражен Л.А.Коганом в его статье “ Военный коммунизм : утопия и реальность ” в 1998 г. В ней было высказано мнение о влиянии как ситуации в стране, так и установок партии на политику этого периода.

Сегодня этот подход к рассмотрению “ военного коммунизма ” завоевывает все большую популярность и, несомненно, более объективен. К примеру, вот что пишет А.К.Соколов, уже в 1999 г.: “И все-таки военно-мобилизационная и реквизиционная система периода гражданской войны выросла на сплетении множества факторов. Когда отсутствует четкая программа действий, как было у большевиков («сначала возьмем власть, а потом посмотрим»), то конкретные шаги в той или иной области во многом диктуются складывающейся обстановкой, а из этого затем извлекаются теоретические и идеологические постулаты, привязанные к марксистской доктрине, но часто прямо противоположные тому, что задумывалось в теории.” [4] , хотя автор и более склонен к “советской” оценке событий.

Вопрос о причинах и целях проведения политики “военного коммунизма” является “краеугольным камнем” в понимании дальнейшей политики партии в СССР на протяжении многих десятилетий.

Именно поэтому он вызывает многочисленные споры до сих пор.

Очередная попытка проанализировать ситуацию в революционной России, понять истинные цели проведения столь жесткой и противоречивой политики, была предпринята и в этой работе. Для достижения поставленной перед нами цели необходимо рассмотреть как процессы, происходившие в обществе, так и ситуацию, сложившуюся в самой большевистской партии.

Большевистская партия после октября 1917г. В историографии довольно широко освещается дискуссия В.И. Ленина с т.н. группой “левых коммунистов”. Ранее, причиной этого спора было принято считать проблему заключения Брестского мира, но, после последних исследований, стало очевидно, что это – скорее следствие более глубокого политического конфликта. «Левые коммунисты» - левооппортунистическая группа, выступившая внутри РКП (б) с позиций мелкобуржуазной революционности по вопросам внешней и внутренней политики Советского государства и Коммунистической партии в январе 1918. В группе “левых коммунистов” состояли такие знаменитые деятели большевистской партии, как Н. Бухарин, А.С. Бубнов, А. Ломов, Н. Осинский и К. Радек.

Налицо раскол, произошедший в рядах партии. Так в чем же была причина конфликта между “левыми большевиками” и сторонниками Ленина? Чтобы ответить на этот вопрос необходимо рассмотреть основные тезисы и пункты программ этих политических групп.

Столкнувшись с громадным спадом в промышленности, нехваткой товаров первой необходимости и угрозой голода в стране, Ленин меняет собственные представления о ходе построения коммунизма. Он прекрасно понимал, что без поддержки из вне, на которую Ленин уже перестал рассчитывать, в России, разрушенной войнами и обладающей крайне нестабильной социальной обстановкой, для построения социализма невозможно обойтись без одного, а может и более, промежуточных периодов. Их роль Ленин видел в приспособлении старой экономики к экономике социалистической. Также он отдавал себе отчет в том, что переходный период может затянуться на несколько поколений. В качестве промежуточного этапа на пути к социализму, Ленин объявляет госкапитализм, ранее бывший одной из предреволюционных форм. В связи с этим было решено приостановить “атаку на капитал” – большинство национализированных предприятий осталось без должного руководства и необходимых для их работы специалистов, что привело к остановке множества заводов, спаду производства, порче и разбазариванию оборудования. Для борьбы с последствиями подобной “красногвардейской атаки” были привлечены к сотрудничеству буржуазные специалисты и предприниматели, работавшие по принципу материальной заинтересованности. Как своеобразный симбиоз рабочих и предпринимателей, создавались государственно-частные тресты. Их совместное руководство вырабатывало программу производства, а товар сдавался государству. Для поддержки подобных предприятий выделялись субсидии. В сельском хозяйстве было предложено сохранить часть крестьянских имений как индивидуальную собственность, а уже экспроприированные помещичьи, во избежание разбазаривания и дальнейшего обнищания, были объединены в крупные государственные и кооперативные хозяйства. Для получения хлеба от “частных” имений планировалось наладить товарообмен между городом и деревней, а следовательно товарно-денежные отношения и торговля должны были быть сохранены. В октябре 1921 г. Ленин писал: '...Товарообмен предполагал ... некий непосредственный переход без торговли, шаг к социалистическому продуктообмену.

Оказалось: жизнь сорвала товарообмен и поставила на его место куплю-продажу'. [5] Ленин выступал за независимость отдельных отраслей экономики от тяжелой промышленности. По его мнению, в экономике переходного госкапитализма должны господствовать мелкотоварное производство, легкая промышленность.

Наличие продуктов, необходимых рядовому жителю, было просто необходимо для нормального товарообмена между городом и деревней, построения здоровой экономики. Ленин звал в армию военспецов, призывал учиться у Запада научной организации труда В отличие от Ленина “левые коммунисты” пропагандировали и активно настаивали на возможности построения коммунизма в сжатые сроки. Они верили в скорую вспышку революций в Европе, которая выведет эти страны на путь построения социализма, что сильно облегчит положение России. “Левые коммунисты” считали, что социалистическая революция уже есть необходимое и достаточное условие для введения социализма.

Необходимо отметить, что теория построения социализма и само его понимание “левыми” достаточно отличались от идеологии Ленина и классики Маркса. По их мнению, подготовка социализма начинается сразу после распада старого хозяйства и падения производственных сил, в то время как, по Марксу, “социализм будучи более высоким этапом развития общества, по сравнению с капитализмом, должен демонстрировать и более высокий уровень производительных сил.” [6] Само понятие социализма “левыми коммунистами” было искажено, вследствие отождествления общественной собственности с собственностью пролетарского государства, хотя в классическом марксистском представлении, это индивидуальная собственность, организованная в коллективных формах. Одним из важнейших тезисов программы “левых коммунистов” была концепция “классовости по происхождению”, отрицавшая возможность построения подлинного социализма нерабочими. Что автоматически, даже в теории, отделяло от политического правления страной многомиллионные массы крестьянства. Также в их программе предусматривалось налаживание общей обработки земли, путем трудовых сельскохозяйственных коммун; и “переход от товарно-денежных, рыночных механизмов к планомерному государственному распределению продуктов, в том числе и в сфере личного потребления на уравнительных принципах” [7] . Наиболее явно разнятся программы Ленина и “левых коммунистов” в вопросе национализации предприятий.

Вторые неверно оценивали роль банков и крупной промышленности в экономике России, полагая, что остальные отрасли неотрывно связаны с ними и полностью от них зависимы. Из этого следовал ошибочный вывод, что завладев ими, большевики автоматически повернут все прочие отрасли промышленности на путь социализма.

Реализую данный постулат, “левые” требовали скорейшей и полной национализации промышленности. Ленин разделял общественную собственность и государственную, указывая, что простая конфискация имущества может быть лишь отправной точкой для подлинного “обобществления”. “Левые” же, напротив, отождествляли эти виды собственности, и потому, никаких дальнейших шагов предпринимать не собирались. Также конфликтным был вопрос о единоначалии и коллегиальности. По мнению Троцкого : “ Выборная коллегия, состоящая из самых лучших представителей рабочего класса, но не обладающих необходимыми техническими познаниями, не может заменить одного техника, который прошел специальную школу и который знает, как выполнять данное специальное дело. ” [8] Оппозиция указывала на то, что коллегии служат формой обучения и участия рабочих в управлении производством и составляют основу демократизма, что единоначалие создает оторванность рабочих масс от хозяйственных органов, порождает бюрократизм и т. д.

Расхождение по этому вопросу, впоследствии осложненные вопросом о милитаризации труда, продолжались почти до введения новой экономической политики.

Очевидно, что, как следствие из программных разногласий, вытекает и конфликт при заключении Брестского мира. Ленин осознал, что “пожар революции” в Европе может разгореться значительно позже планировавшегося срока, и хотел скорейшего заключения мира, чтобы остановить требующую огромных затрат, от и без того обескровленной революцией страны, войну и начать строительство социализма. “Левые коммунисты”, напротив, свято верили в европейскую революцию, позволившую бы им сократить сроки построения социализма. К тому же, они полагали, что начнется она в Германии, а следовательно, заключение мира и укрепление позиций империалистов ударило бы по силам германского пролетариата. Вот как описывается реакция “ левых ” после подписания Брестского мира в советской историографии: “Между тем 'левые коммунисты', продолжая борьбу против Ленина, скатывались все ниже и ниже в болото предательства.

Московское областное бюро партии, временно захваченное 'левыми коммунистами' (Бухарин, Осинский, Яковлева, Стуков, Манцев), приняло раскольническую резолюцию недоверия ЦК и заявило, что оно считает 'едва ли устранимым раскол партии в ближайшее время'. Они дошли в этой резолюции до принятия антисоветского решения: 'В интересах международной революции, - писали 'левые коммунисты' в этом решении, - мы считаем целесообразным идти на возможность утраты Советской власти, становящейся теперь чисто формальной' [9] . Подобный раскол в рядах правящей коммунистической партии породил двойственную и, зачастую, противоречивую политику, ход реализации которой будет рассмотрен далее.

Реализация политики “военного коммунизма” Во многих работах, посвященных “ военному коммунизму ” можно встретить два крайне противоположных мнения : одни утверждают о типичности и однообразности этого периода с подобными в Европе, другие – о попытке ускоренного осуществления марксистской доктрины построения социализма. К примеру : “ Во всяком случае, военный коммунизм как особый уклад хозяйства не имеет ничего общего ни с коммунистическим учением, ни тем более с марксизмом. Сами слова 'военный коммунизм' просто означают, что в период тяжелой разрухи общество (социум) обращается в общину (коммуну) - как воины ” [10] Да, действительно, в общем случае “военный коммунизм” – лишь комплекс чрезвычайных мер, но в России ставились задачи как выхода из кризиса, так и построения социализма, а следовательно – вся политика была, напротив, буквально “ пропитана ” коммунистическим учением, и сама реализация достаточно сильно отличалась от “военного коммунизма” в европе.

Поэтому, несомненно, не мог не оказать влияния на ход политики раскол в самой коммунистической партии. Еще до революции в Российской экономике был существенный перевес тяжелой промышленности.

Гражданская война и нужды выросшей с 1,7 до 4,4 млн.

Красной Армии способствовали ориентированию развития и восстановления именно на эту отрасль. К тому же, усиления крупной промышленности требовали “ левые коммунисты ”, считавшие ее основой экономики. На счет диспропорции в экономике высказывался Троцкий : “ При социализме хозяйство будет управляться централистически, и, следовательно, необходимая пропорциональность отдельных отраслей будет достигаться путем строго соразмеренного плана, - конечно, с большой автономией частей, но опять-таки под общенациональным, а затем и мировым контролем ” [11] . Между тем, система продразверстки требовала поставки взамен изъятого у крестьянства зерна товаров первой необходимости.

Недоразвитая и разрушенная войной легкая промышленность не могла обеспечить деревню товарами даже на минимальном уровне, что вызывало недовольство и подрыв доверия советской власти в деревне.

Отсюда вытекает и борьба с, якобы сохранившим тенденцию к капитализму, “ кулачеством ”, просто не желавшем расставаться со своим урожаем. Ленин сознавал необходимость перестройки экономики, но, в результате деятельности “ левых ” как в партии, так и на местах, приоритеты развития были сохранены, что мы и можем наблюдать на протяжении всей истории советского государства.

Совокупность программ одной группы, и многочисленных резолюций оппозиции, давали возможность трактовать волю партии в зависимости от собственных взглядов. Так, проводимая политика зачастую была прямо противоположна декретам Ленинской группы. К примеру, на VII партийном съезде были приняты программа, предполагающая создание крупных сельских хозяйств, и резолюция, требовавшая прекращения репрессий по отношению к кулачеству, сотрудничества с середняком и осторожности при построении коммун. Не сложно заметить – первая получила, куда большее распространение на практике, что свидетельствует о преобладании “ на местах ” сторонников “ левых коммунистов ”. Также, во многом безуспешно, призывал Ленин приостановить национализацию предприятий. На местах проводилась политика в соответствии с установками “ левых, без учета того, что изъятыми заводами зачастую некому было управлять, не говоря уже о нехватке квалифицированных специалистов.

Буржуазный аппарат управления хозяйством был разрушен не только в общегосударственном масштабе, но и на каждом отдельном предприятии. Для восстановления нормального функционирования промышленности Лениным была объявлена смена курса – фабрикантам, инженерам и бывшим директорам рассылались настойчивые приглашения принять участие в восстановлении экономики. Во многие комитеты были введены представители предпринимателей. На местах же – напротив – любая инициатива со стороны этих элементов воспринималась крайне негативно. Брать буржуазных специалистов на фабрики еще вынуждала необходимость, а допуск к управлению предприятием всяческих “ заводчиков ” был случаем единичным.

Двойственность политики “ военного коммунизма ” мы можем заметить и в вопросе товарно-денежных отношений, которые формально были сохранены и даже стимулировались сверху, но при этом на практике большинство продуктов и товаров циркулировали в стране по хорошо отлаженным системам продразверстки и уравнительных пайков.

Образовался странный симбиоз экономических и ком андно-административных способов управления. За сохранение подобной сверх централизованной экономики выступали “ левые ”, поэтому развитие товарно-денежных отношений проходило неравномерно и разными темпами.

Двоякая трактовка партийной программы и просто нежелание выполнять резолюции Ленина доводили до необходимости вмешательства его самого и его ближайшего окружения. Из всего вышесказанного видно, что ленинская концепция госкапитализма не могла быть успешно воплощена из-за возникающего на местах постоянного сопротивления сторонников “ левых коммунистов ”. Четко выразил свое мнение по этому вопросу Я.В. Свердлов : “ По всем практическим вопросам, где следует созидать новые условия работы, мы встречаем сопротивление со стороны меньшевиков, левых эсеров и “ левых коммунистов ”... Я не знаю, стоят ли они за защиту Советской власти, ; в принципе они, конечно, - за, но практически... ” [12] Неудивительно , что Ленин подверг “ левых коммунистов ” острейшей критике. Уже в мае 1918 г. в газете “ Правда ” была опубликована его работа “ О “ левом ” ребячестве и о мелкобуржуазности ”, в которой он указывал на непонимание “ левыми ” перехода от капитализма к социализму и на необходимость скорейшего построения в стране госкапитализма. Хотя летом 1918 г. группа “ левых коммунистов ” формально прекратила свое существование, их сторонники не были лишены своих руководящих постов, и сопротивление политике госкапитализма продолжалось.

Усиливалась продовольственная диктатура, вводится все большая централизация управления хозяйством и милитаризация труда.

Заключение.

Правильное понимание предпосылок и хода проведения “ военного коммунизма ” является ключом к пониманию политики партии на протяжении последующих нескольких десятков лет. Как мы видели “ военный коммунизм ” складывался частично под влиянием ситуации в стране, частично по программам раздираемой противоречиями правящей партии.

Особая историческая “ ценность ” этого периода заключается как раз в том, что он отражает произошедший среди большевиков раскол.

Сквозь призму партийного кризиса сравнительно объективно мы можем взглянуть на многие тезисы, публикуемые в советской и зарубежной литературе. К примеру, рассмотрим следующую трактовку истроии : “ В то время для партии не была еще ясна действительная причина такого антипартийного поведения Троцкого и 'левых коммунистов'. Но как это установил недавно процесс антисоветского 'право-троцкистского блока' (начало 1938 года), Бухарин и возглавляемая им группа 'левых коммунистов' совместно с Троцким и 'левыми' эсерами, оказывается, состояли тогда в тайном заговоре против Советского правительства.

Бухарин, Троцкий и их сообщники по заговору, оказывается, ставили себе цель - сорвать брестский мирный договор, арестовать В.И.Ленина, И.В.Сталина, Я.М.Свердлова, убить их и сформировать новое правительство из бухаринцев, троцкистов и 'левых' эсеров. ” [13] Даже не рассматривая ситуацию в стране во время написания этого документа, мы можем усомниться в его объективности, хотя бы потому, что к группе сторонников Ленина причислен И.В. Сталин. Зная программу построения социализма Ленина, политика, проводимая Сталиным, становиться прямо противоположной ленинским принципам. Еще большая централизация власти, массовые репрессии в отношении недавно приглашаемых военных и гражданских специалистов, милитаризация общества и отождествление общественной и государственной собственности – все это типичная программа “ левых коммунистов ”. Естественно, говорить о заговоре “левых” против их сторонника просто глупо. Из всего вышесказанного мы видим всю важность подробного, а главное объективного, рассмотрения периода “ военного коммунизма ”, т.к. без него невозможно правильное понимание всего последующего периода истории советской России.

Список использованной литературы 1. “В оенный коммунизм ”: как это было. (По материалам “ круглого стола ” ).М.,1991. 2. Земцов Б.Н. Историография революции 1917 г.

Междуный исторический журнал . №2,1999. 3. История всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс.

Госполитиздат, 1945. Репринтное воспроизведение стабильного издания 30-40-х годов: М.: 'Писатель', 1997. 4. Калягин А.В. “Гражданская война в России 1917-1920”: Учебное пособие.

Самара: Изд-во “Самарский университет”, 2002 5. Кара-Мурза С.Г. 'Истоpия госудаpства и пpава России' М.: Издательство 'Былина', 1998 г. 6. Коган Л.А. Военный коммунизм : утопия или реальность // Вопросы истории.1998. №2 7. Пайпс.Р. Русская революция. Ч.2.М.,1994 8. План доклада о новой экономической политике на VII Московской губпартконференции // ПСС Т. 44. 9. Соколов А.К. Курс советской истории. 1917—1940: Учеб. пособие для вузов . — М.: Высш. шк., 1999. 10. Троцкий Л..Д. Сочинения.

Москва-Ленинград, 1925. [1] Л. Троцкий.

Сочинения. Том 12. Новая экономическая политика Советской России и перспективы мировой революции.

Военный коммунизм.

Москва-Ленинград, 1925. [2] Там же. [3] Пайпс.Р. Русская революция. Ч.2.М.,1994 [4] Соколов А.К. Курс советской истории. 1917—1940: Учеб. пособие для вузов . — М.: Высш. шк., 1999. [5] План доклада о новой экономической политике на VII Московской губпартконференции // ПСС Т. 44. [6] А.В. Калягин “Гражданская война в России 1917-1920”: Учебное пособие.

Самара: Изд-во “Самарский университет”, 2002 [7] А.В. Калягин “Гражданская война в России 1917-1920”: Учебное пособие.

Самара: Изд-во “Самарский университет”, 2002 [8] Л. Троцкий.

Сочинения. Том 17, часть 1. Москва-Ленинград, 1926 [9] История всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс.

Госполитиздат, 1945. Репринтное воспроизведение стабильного издания 30-40-х годов: М.: 'Писатель', 1997. Глава VII [10] Кара-Мурза С.Г. 'Истоpия госудаpства и пpава России' М.: Издательство 'Былина', 1998 г. [11] Л. Троцкий.

Сочинения. Том 12. Новая экономическая политика Советской России и перспективы мировой революции.

Военный коммунизм.

Москва-Ленинград, 1925. [12] А.В. Калягин “Гражданская война в России 1917-1920”: Учебное пособие.

рыночная оценка бизнеса в Твери
экспертная оценка строительства в Орле
независимая экспертиза оценки ущерба квартиры в Брянске